Случайный танец

      Последний звёздный песок израсходовал свое тепло и не оставляя следы погрузился в чёрный бархат темноты. Под куполом высокого неба ни существовало ничего - ни света, ни времени, ни материи. Очень редкие вспышки и столкновения вызывали желание жить, и случилось необъяснимое расширение, в котором образовалась живое существо. Вселенная без границ встрепенулась. Ежесекундно она делилась среди звёзд и планет блуждающих, перемешивая все миры, каждый из которых растягивался, бросая в Тень кометы. Пламенем взметнулся безрассудных звёзд мерцающих навес, откровенностью заставлял многоточие гореть.

      Не ведая покоя, танцевал гордый танец Солнечный Ястреб. Его мысли и мечты, словно два крыла, парили вольно над мраком суеты, неистребимо заигрывая с Тенью. Солнечный Ястреб, очерчивая крылом реальность, наблюдал за тем, что происходит. Мысленно разделял Вселенную, лихорадочно пытался увидеть темную материю, но ему это не удавалось. Ястреб чувствовал силу темной энергии, преодолевающую гравитацию и стремительно разъединял плачущие, потухающие, новые звезды.

      Ястреб видел падающие звезды и даже загадывал желание. На самом деле это были не звезды, а метеориты, сгорающие в атмосфере. Но Ястреб сердцем чувствовал, что: настоящие падающие звезды тоже существуют. Немного, возможно, дна на сто миллионов. Он терпеливо ожидал и вскоре встретил первую из падающих звезд. Она с пылким восторгом забрела в сновидения дрожащей птицы. Тайною, манящею бликами скользила сквозь Галактику с бешеной скоростью. Не приближаясь, облетела мельчайшие чёрные дыры и норы, скрывающиеся в ядрах Галактик, и поглощающих холодные и пустые звезды. На обратной стороне тьмы, появился свет и тонкая тень, ускользающая от света. Поначалу падающая Звездочка была парящим огненным шаром, но теряя тепла, начала остывать. Она была дочь конечного существа – Вечности, более крупного по масштабу разума. Из распахнутой груди нетленности убежало сердечко, алмаз, полностью покрытое горящим льдом и обладающие самосознанием. Удаляясь от Тьмы, не поддавалась тоске, непрерывно и гладко на цыпочках Галактической походкой танцевала Звездочка в пространстве и времени. С небес соскальзывающий сольный танец, смятенно в пределах света и разнообразных образов, покачиваясь, танцевала.

      От грусти Звездочка, боясь исчезнуть, бессознательно летела в собственную тень, где тьма, глаза в глаза, танцевала танец тени меж астероидов на небосводе. Медленно кружились тёмные тени в танце. Сквозь ползущее тело тусклой ночи в ритме сердца, по краю застывшей бездны, вечный танец судьбы неумолимой не имеющей конца выводила. В отражении движений тень ближе, ближе, кружила прекрасно и жестоко. Звездочкой владела Тень отрицания, она стояла на пути, словно черное пламя. Удача пролетала мимо, оставляя жизнь в вечном недовольстве, чувства, мысли, образы, негативные эмоции. Бросала тень отрицание на все её существование.

      Дыханье танца волновало, изящностью тень страданий пробуждала в дремлющем сердечке. Задор и грусть заставляли осознать внутреннюю вторую половину, летящую над бездной зла и суеты, мир грёз. С одиночеством вторглось внезапно желание изменить свою жизнь, но боялся взглянуть Звездочка, как выглядят недостатки, собственная черная тень. Пыталась спрятать страх и самообман, прислушиваясь к внутреннему голосу сердца, задуматься над реальностью. Находясь внутри Тени, оправлялась на поиски себя, понимая, насколько это тщетно.

      Не впадая в отчаяние, опасалась полного подавления глухой Тени, что она вырастет до чудовищных размеров и уведёт танец внутрь себя, теряя интерес к миру. Позвякивая льдинками и не разрушая милые сердцу идеалы, старалась найти пути жить в тёмной стороне. Наслаждаясь чарами собственной тени, не подавляя силу чужеродной Тени, а: на равных танцевала прекрасный извилистый и гибкий танец, в безупречном глянце улетала белой вьюгою по окружности, скользя с обратной стороны, долго-долго возвращалась от ощущения ненужности.
В глубинах чудовищно мрачной Тени, чуда предвестник осмелев, крыльями позолоты просветов бился Солнечный Ястреб. Выгибалась дугой, переплеталась ажурным узором с плоскостью света таинственной улыбкой радость. Светлые частицы счастья в танце двигались в свете, в суматохе рассеивая золотую пыль по всей Тени. Их танец завораживал, пробуждая застывшее сердце Звездочки. Изменяющаяся Звездочка слышала музыку внутри себя, просыпалось желание танцевать под нее. Солнечное счастье Звездочку поманило, симпатией сердце опалив. Звездочка силою притяжения натянутая до предела, замедлила поступь, споткнулась от воображения, сухожилия растянув от натужности, неумело упала. Притихшая Галактика рассыпала созвездий тусклый бисер, учтиво опустела, сеяла добрые сны. Тенью измученная Звездочка почувствовала настроение направленное вовнутрь и с жёсткими вовне решениями. Разум возникновению мыслей на обособление.

      - Странный случай? – спросила Звездочка. - Знаем мне твои мечты?

      - Случайностей мало, - сказал Ястреб. - Счастливых немного.

      - Счастье ждут, веря в удачу? – спросила Звездочка. - Мы столкнулись совсем не случайно?

      - Средь Тени, невзначай? - сказал Ястреб. - Настоящее чудо наша встреча.

      В нечаянном соприкосновении, невольно со вздоха ворвалось чувство любви. Восхищаясь, безоглядно любя, сердце неожиданно жгли настроения, направленные на единение. Бездонного неба Галактики стало мало. Застыла, падавшая Звездочка, в волнениях не дышала. Ждала терпеливо, даже всплакнула нехотя, уязвимо засмотревшись в глаза Солнечного Ястреба в длинной паузе. Сразу защемило сердце-алмаз, но коленки дрожали и прохладою мурашки бежали.

      - Может это просто обман? – спросила Звездочка. - Смеется Тень надо мной?

      - Ты со мной, - сказал Ястреб. – Ты такая родная, как сон.

      Космос дышал горячим золотым металлом. В предрассветном мерцании, Ястреб танцевал звездный танец с трепетной Звездою. Они чутко и внимательно скользили друг за другом на кончиках пальцев, круг за кругом рассекая ночь, не на кого не похожие. Странник поднебесный Солнечный Ястреб и белоснежный шлейф Звезды исполняли танец, падая вниз в глубины глубин, уцелели в зените. В полушаге кружа от земли, не прячась, прощалась с уходящей непроглядной, путанной и странной тенью. Прирученная Звезда начала лучше понимать себя и границы брезжущих надежд на лучшее. Приходили разные озарения, ощущение полноты, свободы, счастья и возможностей.

      - Счастлива ли я? – задавала вопросы Звездочка. - Живу ли я по-настоящему?

      - Наивность делает детьми, - сказал Ястреб. – Сон нам шанс хороший дал.

      Странник поднебесный, тихо крыльями шурша, вернул реальность мнимым пробуждением, в тумане грёз затмений. Сиял за пределами Галактики свет сердца. Питал аромат невыразимого вкуса солнца. Тоску, сжигая под бликами звёзд, в россыпи жемчужных слёз загорая, прорывая тьму, стремилась быть в озарении светом ослепляющим. Беспокойство, столкновение вновь не важны, длиною в вздоха в танце птицы с яркою звездой. Сердце доверчивой Звездочки, любовью горело, чуть-чуть вздыхая, не в силах было забыть Тень мироздания. Не слишком случайное танцевальное приключение вдруг прервалось. Грустно, на танец Звездочка во сне приглашена была, улетала, жизнь не меняя. Собственная Тень, необъяснимыми миражами рисуя картину неизведанно бесконечно желанную. Разлучить, сумела искреннее счастье, Звездочка поднялась в Галактические небеса. Разлетелись, словно не было ничего перерождающегося в чувства. Случайная встреча мимолетна, необыкновенна, просто снами столкнулись, в глубине взгляда увидев тепло, без поступков и мыслей. Звездочка, расставаясь, вероятно, надеялась, не изъясняясь светлым лучом преломляясь, вернуться в счастливые сны, ослепляя.

      - Печальна вечная тайна воображения, – сказала Звездочка. - Свет надежду дал.

      - Мечтал провести вместе вечность, - сказал Ястреб. - Мечтою осталась видение.

      Русин Сергей

      Моя Тофалария

Золотой уголек

      Зимы в Саянах, с долгими и холодными ночами выявляют таежный характер. Мир камня и снега, огнем и золотом испытывает немощь человека. Позабытый таежник, при переезде на другое кочевье, с собой брал древесный уголек из кочевого костра, приглашая в путь хозяина огня.

      - Уголек, кочуем в другое стойбище, - говорил таежник. - Не оставляй жар и тепло.

      Добравшись до очередного ручья, слушал, что сердце говорило. Лишь чистому сердцу открывалась золотая тропинка истины. Шаги по тропе растворения с природой, очищения разума от бренных мыслей, сбрасывали с сердца сдерживающие поступки и давали понять, насколько проще, теплее и светлее становился мир вокруг.

      Таежник вышел на скалистый ручей не окончательно замёрзший, с россыпями золотого шлиха. Ручей был зажат в каньоне с коренными породами. В верховье, при разрушении кварцевых жил золото освобождалось из материнской породы, уносилось кипучей водой в низовье ручья. Золотой песок в виде зерен и песчинок оседал в песок и в гальку кварца. В россыпи встречались свежие, умытые и окатанные зерна и самородки. Таежник шел по руслу ручья, перескакивая с камня на камень. Уровень ручья зимой уменьшился, и с поверхности скал, вкрапленные в кварц, на него глядели самородки круглыми глазами. Щетки коренных пород иногда скрывал ледяной поток бурлящей воды, омываемые наледью каскада, самородки блестели, как зеркало, и, казалось, они подмигивали, готовые мгновенно исчезнуть. Иногда дикий ручей нырял под камни, зажатый глыбами валунов и самородки в западинах и трещинах каменных монолитов сияли желтым блеском. Он обошел водопад, «котел» которого ловил осаждения золота. В нем скопилось самородков гнездо, блеском просвечиваясь в замерших объятиях льда.

      Таежник, пройдя загадочную глубину каньонов и ущелий, поднялся в вершину ручья, обходя крупные самородки под крупными валунами горы. Поднялся па верхушку горы и встретил обнаженный золотосодержащий пласт. Золотые гряды вверх-вниз расходились по тундре. Таежник стоял на золотой жиле, было это золотое место, его точкой противостояния всем внутренним силам.

      Мерцала нежностью покрытого золотом купола молчаливая гора, пиком вершины поддерживала золотые облака небесной тундры. Золото тундры, расширяло большие сердца, но сжимала ничтожные. Мерзлому сердцу золото счастья не приносило. Таежник не позволял плохим мыслям красть у сердца теплую радость. Он помнил свои случайные ошибки и надеялся, что будет мудрее, чем был в прошлом. Наполнял разум благими намерениями приносящими удачу.

      Над этой горной тундрой в переливах разбитых лучей восходили луна и звёзды. Над тундрой жили две Луны. Белые как солнце, из золотых лучей создавали невероятное впечатление. Крутились на скальных отрогах, на ледниках и перевалах, Луны сияли среди золотых звезд другого, забытого мира. Среди невиданно жестокого, безжалостно мстящего, несытого золота, усеявшего горную тундру, словно созвездия ночного небо, жарко, драгоценно светились наполненные лунными блестками ярко-желтые звездочки. Таежник испугался неизвестности лукавого счастья и не выполнил запрета, в сомнениях глупых, не очистив сердца, заглянул в черные глаза дикой страсти. Своим дрогнувшим сердцем охладел, и потускнело жгучее золото, изменилось, не отражалось в нем тепло. Потемнело внутри черствое сердце, как угасало мутное золото. Закрыла Луну пелена из туманов печально, легендами призрачных льдов, задремали грустные звезды. Где-то далеко раздался нещадный волчий вой. Подсознание скользило мимо мимолётными снами, отметая рассудительность разомкнутой тьмы, которая губит мечты. До боли хотелось плакать и уйти от оскала холодной бездны. С замерзающими слезами на глазах и сердцем усталым, ощущая зубов холодный стук, таежник знал, нужно дарить тепло светилам и получать их свет в ответ. Так, может его черствое сердце согреться и небесная тундра не угаснет.

      Утомлённый без сна, таежник почувствовал, что настало время раскладывать костер. Вдруг сообразил, что из самого сердца нужно взять золотой уголёк. Побеждая страхи и леность, из тлеющего пепла раздул огонек. Пламя поднималось к дерзким звездам в небо. Рукой в мельчайшей золотистой пленке швырял горстями тёмные самородки песчинки невзначай в огонь. С открытым сердцем, угощал крылатой золотой пыльцой хозяина огня.

      Вспыхивал костер тысячами блестящих темно-красных золотых искр и озарял небосвод, яркими лучами лаская. Затаились грезами грозные скалы. Щурили разноцветные глаза и моргали слегка покачивающиеся звёзды. В бледно-розовом небе всплыл призрак-силуэт золотой Луны, а не луна. Полыхая золотым отблеском, сонливо алмазная пыльца Луны облила печальным сияньем притягивающие заснеженные громады, не переступая, прислонилась к вершине горы.

      В тенях загадочных, меж небом и льдом, вонзаясь в сердце, золото явное таяло, становилось нереальным. Горящими угольками сквозь пылающий вихрь вылетело оно из костра, очерчивая зерцало золотой жилы, холод камня согревало. В смятении под звездами за ним в погоню бросилась, ещё одна, таинства полна, прозрачно-белая Луна, в костёр сквозь слезы глядела устало. Прикасаясь к пеплу горячему, сквозь объятья огня друг на друга глядели раскаленный Уголек и озябшая Луна.

      - Чувствую, - спросил Уголек. - У тебя в сердце боль?

      - Это просто грусть, - сказала Луна. - В мрачном золоте я не вижу свое отражение.

      В глазах Луны костром пылало отраженное пламя в звездной пыли. Луна расслабилась, доверяясь Угольку. Совсем позабыв о себе, Луна спустилась в огонь, медленно ступала золотыми ножками. Босиком танцевала по горячим углям, оставляя ожоги, проживая каждое движение, соединяя его с дыханием. Праздновала жизнь в каждой искре тлеющих лучей чарующим виденьем.

      Словно околдованный Лунной мечтой загадочной, запылал и дышал огонь в сердце. Обожженное сердце соединялось в каждом биении в объятьях первозданной красоты. На золото сквозь очистительный огонь, в волшебном сиянии спустился лучик света. Впитав в себя лучистую энергию, обожженное золото отражало свет очарованной танцем Луны, освещало, дарило отражение звездам. Смотрясь в него истинная одинокая Луна увидела свое отражение в нём.

      Танцуя на раскаленных углях, Луна даже не вскрикнуть, золотыми слезами смывала забвения тьмы в разорванный чарующий огонь. Капали слезы расплавленными самородками. Искрами горящего костра, с золота улетала ничтожность куда-то прочь. С горечью небо, играя с судьбой, отдавая сердце лунному свету, роскошью блеснуло и заплакало слезами, чистым золотом сгорающих звезд. Тайным тягучим сплавом, очищения грязи в глазах, сердце вдруг мудрее стало. Тлели ошибки-ожоги, словно под золой угольки. Глядя сквозь себя, таежник ворошил тёплую золу в отсветах золотых холодных камней. Сыпал золотую пыльцу на медлительно движущиеся тени. Засияло могучее золото, как прежде повеселело. Танцуя, уже без боли, белая Луна наслаждаюсь вволю, угольком тлея, по кромки утренней зари возвращалась в простор хрустального неба.

      Бесценные самородки золота истины подносил, угощал хозяина огня, но черный простой и живой, не сгоревший уголек-оберег от костра взял с собою, в сердце хранил. Не поблек, не грустил Золотой уголек частичкой драгоценной мечты. Сердце обжигая, горел, как яркая звезда, легко зажигаясь светом лунным.

      - Пусть холод золота останется, - говорил таежник. - Тепло приходит.

      Ощущая бессмысленность жизни, таежник обратился за даром мудрости. Уголек жаром внутри таежника, помогал открытому сердцу, путешествующему с эхом Луны, дыханием грел, разжигая огонь, любя. Уголек очистительно прожигал все, что накопилось за много лет. Погрузившись в равновесие, бесшумно по верхним векам глаз танцевало босиком Солнце. Щедро золотило лучами вечность гор, наполняло удары сердца. В первозданной чистоте засияло самое ценное золото живое. Отражение золота не означало покой, на сердце мир и солнечную радость. Солнце дарило лучезарную жизнь всему живому, не требуя ничего взамен. Растворяясь в золотых жилах ущелий, не проваливаясь сквозь камни, тропою кочевой с таежником наравне, Солнце жадно глотало красоту новой жизни.

      Русин Сергей

      Моя Тофалария

Солнечное сплетение

      На очарованных далях, между небесной и горной тундрой, спала в свободном сне Слезинка - капелька плачущего снега обреченная стать звездочкой.

      - Мое сердечко сквозь пелену тумана и печали свет счастья ожидает, - шептала Слезинка. - Застывает невольно прозрачной льдинкой.

      В бескрайнем холодном мире, у капли Слезинки не было пары. К сердцу обращалась Слезинка от страха совершить ошибку.

      - Терзают сердечко сомненья, - думала Слезинка. - Где взять свет Звезд, пыльцу Луны или Солнечный лучик?

      Одинокой Луны всегда так далекой, холодный свет загадочно струился. Бледная Луна, летя в просторе, тихо злилась, по ночам заплетая, небесной и горной тундры петляющие тропинки, что наугад проложены к счастью.

      - Какая тайна в твоём свете? - спросила Слезинка. – Твой свет трепещет, чуть дыша, и не дает покоя среди дня и ночи?

      - Мечтаю, думаю и жду, - сказала капризная Луна, - Струится в серых и печальных отблесках мой свет, неся неведомые судьбы.

      Слезинка, пересчитывала дрожащие звезды под чуть приметными тропиками горных вершин. Но тропинке, проложенной звёздным лучиком, мечтала до счастья подняться. Познания свет на небосводе в центре мироздания, сиянием превращался в чудо и манил к себе Слезинку. С ума её сводил, прогоняя призрачные тени величия нездешних звезд. Слезинка взирала в глубины бесконечности, тихо задыхаясь, открывала сердечко свету, рвалась в небо. Чужестранки звезды, ледяное время, ощущая в жилах, меркли и гасли, падая с небес на тропинки жизни в пустоте отдыхая.

      - Мне так хотелось коснуться настоящих звёзд, - шептала Слезинка. – Взлететь от нереальных грёз.

      - Светись наедине сама с собой, - холодно вздохнула Звезда, - Мой свет задумчивый и грустный мерцает в далекой вышине.

      Мечтания ощущала Слезинка в сумраке нехоженых тропинок собственной судьбы не обогретой.

      - Бледен свет мечтаний, я страдаю? – спрашивала себя Слезинка. - На тропинках счастье не разглядеть, сердечко не отогреть.

      Связующую радость между звезд чистотой предчувствия видела сердцем. Вздрагивало сердце неповторимо. И случилось, чудо! Слова Слезинки услышал Солнечный лучик.

      - У света страха нет, - промолвил Солнечный лучик.- Я помогу тебе, слетит тоска со светлых чувств.

      Солнечный лучик сказочным сном мчался, пронизывая миры позабытых улыбок планет и грусть комет. Летучей мечтой прорваться сквозь небесную прохладу тьмы. В его глазах светило Солнце и он найти он своё счастье хотел. Оказался на нервном узле, там, где Солнце сплетается с бродягой Слезинкой. В его узорах жила мечта о своём высоком предназначении. Смеясь и плача, стал пестреть и зацветать, как невиданный чудесный алмаз. Его сердечко сильно билось и сверкало, как будто осыпанное драгоценными камнями. Вокруг скрещения всех границ стало завораживающие красиво. На мелкие осколки света дробится Солнечный лучик.

      - Я – твое отражение, – призналась Слезинка. - Будь со мною.

      Он застыл и закачался, согревая ее теплом расслабляющие томным, вызывая добрую улыбку. Над ущельем будней блуждающих просветов подниматься к солнцу выше гор держась сплетением лучей. Нечаянно скользнул вдруг лучик искоркой тепла по капельке слезы. По телу Слезинки пробежала нервно дрожь до исступленности. Слезинка в сердце свет Солнечного лучика пустила на миг один и затрепетала, вздохнула, ожила, вспыхнула, проснувшись из холодных снов. Сердце стонало, мучили мысли терзания, он дарил ей способность жаром топить горький лед.

      - Печаль утолена. Хочу я свет нести! – хихикнула милая Слезинка. - В сплетении солнечном отраженное чувство прорвалось на волю.

      Маленький лучик ударил теплом в солнечное сплетение Слезинки, мучительно вызвал невозможность вдохнуть. Нервы разбежались через боль и немочь в разные стороны наподобие лучей солнца и принесли красоту телу Слезинки. Глубоко выдохнула Слезинка остатки воздуха из груди, и оказалась посередине небес. Часть Слезинки находилась над звездами грез. Там все было необыкновенно, это был сновидческий зыбкий взор. Взор осмотрелся посреди мрака, он искал Солнечный свет в слоях памяти на горизонтах радости и упоения. Живительный, теплый, слабенький Солнечный лучик осветил серые тени сомнения. Взор искрился, не давал угаснуть загадочно-мечтательному лучу. Таинство чуда, в чарующем миге, расточая тепло в любовью согретое сердце, маленький лучик струился светло.

      - Взор прекрасен и лучист, - шепнул лучик. - В нем небо тает.

      - Ярким светом залита, - говорила Слезинка. - С твоим сердцем знакома я.

      - Ясный ум твой в мечтах витает, - шептал лучик. – Я знаю все твои надежды.

      Молчание в тиши неземное сплетение двух сердец в заветный узел, сияющий изнутри резкими муками-бликами. Слезинка радости и Солнечный лучик в переплетении отблесков драгоценных сплавов. Внутри сплетение блуждающих отсветов судеб забывших нервные разлуки. Сплетение чувств, сочетание случайных мыслей, сцепление надежд. Сердец – озноб, биение, свечение и чуткость, красивая причуда. Срослись лучистыми узорами-узлами Солнечная высь и Слезка. Породнились невольно омуты глаз в сплетении Солнечных миров и чувствительных нервных клеток. В сплетение Солнца и отраженного света изумрудными сказками яркий лучик светил. Из забытья чувства заполыхали вновь. Наивная Слезинка дрожала, дышала, играя дивной красой, ликуя, множеством огней. Зачарованная Слезинка, вместившая свет, сияла, сверкала, искрилась, чистой слезой восторга, ясной бирюзой.

      - К Солнечному сплетению игрой воображения ведут желанные тропинки, - шептала Слезинка. - Мечтой можно жить.

      Для счастья очнулась, осознания себя, в пылающем вожделении в сердечке Слезинки, полощется эмоциями пламя огня и чудесно иссякала переживаний череда. Рассеялась тревога и страдания, а настроение сразу стало лучше. Ослепленное сердечко создавало признание и любые чувства нежданно странные. Сияли ярко вспышкой впечатления, блаженно светлые, до исступления желанные. Сердечко все тайны открывало, будило чувства тайно-спящие. Жемчужина мира, частица малая великой силы, блестела, сверкая изумительным серебром. Слезинка ликование - дочь Вселенной, растворив в себе солнечный свет, наполняясь лучистым огнем, счастливо дыша, весь мир выше всяких похвал, отражая под вздохом внутри. Свежестью повеяло видение, преобразился обычный мир, озаряя волшебным светом сладкое упоение чудес, блеснув властительным светом в небесной глубине.

      Обольстительный Солнца луч мимолетно зажёг, отвел глаза и бросил тень невзгод. Догорающий луч, сдержанно, и страстно играл в бессвязные игры не изъясненного счастья. Доверчивая Слезинка, меняла опаленные чувства, менялся светлый день, менялась, захлебнулась чернотою в ней дерзкая ночь. Слегка неясными мечтами окрыленные, их невидящие жизни где-то разминулись и на мгновенье потушили пыл. Обгоревшей звездой жалобно оборвалось в негодование, сердечко Слезинки словно терялось. Над временем вспорхнула нетленная надежда, лучом рассеивая темноту и утешением грея сердце. Для Слезинки стада звездой путеводной капризная мечта, если Солнечного лучика не было рядом, и не важно, что в тот момент на небе были рыдающие Луна и Звезды, то защищаясь от неприятных ледяных ощущений, она, волнуясь, просто мучительно ждала.

      - Огонь воспламенит сердца, - шептала Слезинка. – Ты скажешь, что вновь счастлив?

      Русин Сергей

      Моя Тофалария

Солнечное сердечко

      Смутные горные хребты неосознанно стерегли расплывчатую бесконечность. В сужающемся скалистом ущелье становились все прохладнее, темнее и мрачнее. В каменном лабиринте, под тусклой скалой в морозной тени, кочевой таёжник блуждал. Остался наедине с суровой природой благой дух его сердца. Прирученные Северные олени помогали преодолевать лишения, но без заботы стали ленивыми, дичали и терялись под сумеречными звёздными тропинками.

      Солнечная звезда пролетала по небесной тундре и заметила, что холод тайно сковывает таёжные сердца. Светило не могло близко приблизиться к горной тундре. Её огонь сжёг бы мох, ягель и скалы. Солнце решило подарить таёжникам лишь крохотную искру своего очаровательного огня. Пусть эта крупица искорка зажжёт огонь в сердцах кочевых людей. Прилетела звёздная искорка к скользким каменным уступам. Искорка горела, дымила, светила, не гасла, она теплом своим лечила. Искорку, упавшую с неба, таежник приютил и поддерживал топливом, бережно переносил её с угольками с места на место, кочуя по тайге и тундре. В укрытии оставлял бревно с искоркой, которое бессонницей тлело несколько дней, и по возвращении раздувал пламя. Часто искорка была им забыта, но прощала безжалостную разлуку. Однажды, таёжник ушёл на Суглан за холодные вершины, и долго не возвращался. Сердечко искорки в тоске заскучало. Костер перестал гореть, светить, исчезли опавшие крылья пламени, тлел, угасал и сгорал дотла. Белый дым, растягивая жилы, взмахивал и миражами таял, надежду унося с собою. Сердце таежника в разлуке стыло, тревожно и больно ныло, как ожог. Очнувшись от усталости, он страдал, растеряв тепло. Оступившись о звезды над бездной дней забывающихся, вернулся сквозь туман невзгод и солнечное затмение к горсточке оставшейся золы.

      - Под слоем пепла от погасшего костра потухла обескрылившая искорка в сожженных угольках, - вздыхал отчаянно таежник. - Откуда взять силы, что искру разжечь вновь?

      Ранней сединой виски покрылись, усталость на лицо легла и намела в сердце сугробы. Не предаваясь унынию, добывал огонь высеканием. Строило сердце от горной тропинки мост до Небес. Закрывал глаза и представлял перед собой летающий огонек. С искоркой таежник на долгом пути тонул в облаках и тумане, слившись со светом воедино. Изумительная искорка всегда светила и его всегда согревала. Ударял камнем кремня о камень пирита не жалея сил и случилось чудо. Родилась дивная искорка мерцающим розовым светлячком. Не стесняясь, смотрела на звездное небо, ощущая себя порывистым, стремительным огнем, от которого плавилось все мыслимое и немыслимое. Сердечко искорки полыхало бушующим пламенем, осеняя сияньем.

      - Не потеряй меня, пожалуйста, - вдруг сказала искорка, - Мы одни в горной тундре.

      - Ты и я – это больше, чем двое, - сказал таежник. - Мы с тобою одно.

      - Ясны мне твои холодные печали, - сказала искорка. - Тревогу сердца могу унять.

      - Распростёрто перед тобой моё бродячее сердце, – повторял слова любви, упрямый кочевник. - Тобой ведомый суеверно я, тропою иду?

      Одинокий ветер шевелил листву около холодных углей. Руки искорки разогрелись так сильно, что прикоснувшись к сухому мху, он обуглился и воспламенился. Заметаться маленький любопытный огонёк. Пламя костра завораживало, пленяло сердце таежника танцем, вырывало из привычной холодной реальности. Смотрел таежник расслабленно на искорку, ни о чем не думая, видел силу, гармонию, таинство. Пламенеющим взглядом маленькая дрожащая искорка смотрела на таежника как в бездну. Она его сердце любовью могла согреть и жить в нем, как надежда. Таежник искренне радовался появлению искорки. Он её очень любил сердцем угольком.

      - Искорка, научи разжигать былой огонек в дремлющем сердце, - просил таежник. - Научи растворяться в пламени, сливаться единое целое.

      Смахнув пепел утрат и вину расставания, вздохнула и вспыхнула радостью озарившая искорка. Понимала, что их встреча не была случайной, а точкой пересечения их судеб. Солнечное сердечко искорки испытало радость, какую никогда раньше не переживало. Разбудило в нем вулкан чувств из солнечных лучиков. Ветер встречи раздувал пыл солнечного создания. Искорка разгорелась очень сильно свежестью чувства от счастья. Живая искорка любви умела щедро дарить свет и жар своего сердца, о себе забывая ради других. Она протянула заломленную руку таежнику, возвращая очарование.

      - Твой взгляд, наполнен нежной заботой, – сказал таежник. - Взор восхищённый подобен ясному небу.

      Их ладони соприкоснулись, между ними пробежал и вспыхнул малюсенький, теплый сердечный проблеск. Всполох стал ярче и светлей в душе кочующего таёжника по горным тропам. Крошечное солнышко сумело в сердце разжечь нетленный уголёк. Невесомый трепет легко расправил морщины. Едва ощутимые искорки, сияя, скользнули, из взгляда в говорящий взгляд. Бегали по сердечному мосту туда, сюда, обратно, навстречу, холод прогоняя. Растаял снег, метели прочь ушли. Осторожно вдыхал таежник жаркий воздух искорки тепла в стылое сердце, и медленно выгорали грустные мысли, невзгоды. Вкушал слабое дыхание огня, открывая в себе нечто новое. На тлеющих углях сердца затанцевала маленькая теплая и печальная сумеречная искорка. Таежник почувствовал дрожь чуть видимого пламени. Пропускал отблески света и тепло в каждую клетку пепелища сердца. Оглушительно и безотчетно колотилось сердце, вольной лавой закипало. Соскучилось, насмотреться торопилось. Вспыхивала искорка света видениями, синим свечением, чуть выше оранжевым, желтым, зеленым, красным.

      Словно звездопад падали и сгорали во тьме проблески, оставляя обжигающие следы грусти. В крыльях пламени краем глаза сердце видело чередой встававшие представления огня об обидных поступках. Сгорали в сердце печали, что занозами сидели. Кочевник повалиться на тундру без сил. В сердце таежника разгоралась, своя собственная светлая малая искорка - свет надежды. Он понимал, что сейчас та переживает новое рождение большой жизни, ожидающей его впереди. Очень сильно хотелось необычных чудес. Во мраке ночи Солнца луч призрачных надежд, тлеет и осядет иглами льда.

      - Искорка сильна, - сказал таежник. - Сожгла прежней жизни все потускневшие воспоминания в ничтожный миг.

      Простивший боль, обман, предательство в пути таёжном - взошёл на вершину небес любви. Позабыв про ошибки, помнил о главном, что в радостном сердце любое желанье исполнится. В сердце таежника ярким пламенем горел огонь любви ко всему живому, он почувствовал, как чуть-чуть потеплели, засветились его глаза искорками солнца и счастья. Высвечивая солнце из себя, касалась искорка луча свободы огненных стихий.

      - Ты искорка для моего огня? - думал таежник. – Звездой горишь в моих руках?

      Он рассказывал искорке, как на духу, что ёжится сердце в холодных безжалостных мирах, где в солнечных затмениях обитает стылый снег и тьма, очень мало проблесков света. В ледяной тьме ёрзает вакуум бездушия, и затемнённые сердца любой ценой борются за выживание и равнодушно заботятся только о себе. Искорка искренне сочувствовала и мечтала согреть и осветить путь всем. Искорка знала, что у людей, живущих в студеной тьме, можно зажечь светоносный огонь в не согретых рыдающих сердцах. Искорка подносила ладонь к чадящим сердцам, забывшим красоту. Несущая свет искорка, отдавала частичку своего тепла в их закованные ледяной тьмой слепые сердца. В этих сердцах начинали теплом тлеть слепящие созвездия. Свет приходил не только извне, искорки, мелькали в улыбках друг друга, светились в глазах. Мир внутри и вокруг сердец начинал светлеть, вся тундра искрилась и переливалась, как будто у каждого кочевого костра светило много солнц в пасмурные дни. Окуривал оленей дымом, чтоб меньше страдали от гнуса. Лаской приручались Северные олени. Сбывались мечты и новые рождались.

      - Не исчезай, - просил таежник. – Искорка, мне без тебя одиноко. Вместе будем мы сиять.

      - Улыбайся, сияя лучами. Твоё горящее сердце в жестоких обстоятельствах кочевой жизни выработает особую стойкость духа, не будет замечать трудности, - сказала искорка. - Кочуя по тайге, вслед за оленями, станешь истинно навеки счастливым. Познай законы природы, и олени расплодятся в большое стадо, сама природа заплатит тебе благодарностью. Не будут страшны ни угрюмое одиночество, ни сильные морозы, ни глубокие снега.

      Легкая искорка безумной красоты, маленькая, теплая, веселая, рожденная всполохом пламени, оторвалась от дна ущелья и с порывом ветра взметнулась ввысь, думая вернуться на обратном пути. Полёт окрылял её, вызывая ощущение свободы, и она летела туда, куда звало её сердце, уверенная, что это единственный выход из ущелья тьмы. Заботой нежною лучилась и неустанно дарила восторг своей души, на жизненном пути. Горела желанием принести свет и тепло своего сердца, как можно дальше, в каждый уголок горной тундры.

      Последняя искорка вечного Солнца летала, радостная, светлая, ярко горела во тьме, где не было ни тепла, ни света, где было мрачно и страшно. Иногда затухало Солнечное сердечко, отдавая тепло, и вновь разгоралось, в пламени летая. Искорка ни минуты не оставалась на одном месте, задевала огнем таёжные сердца. Сияя во всей красе, она мчалась вперёд и вперёд, на своём пути бережными руками в бесчисленных сердцах зажигала тепло и искорки любви в глазах. Счастьем светилась малая искорка истины мира безбрежного, таежная путеводная звездочка – крылатое Солнечное сердечко.

      - Малая искорка, дала поверить, что в сердце может гореть огонь, – думал таёжник о не недосказанности. – Искорка зажгла тысячи таёжных сердец, но чтобы они не погасли, каждое сердце должно поддерживать своими силами огонь и пламя.

      Русин Сергей

      Моя Тофалария