Осень перепутала обманные сны лазури, перемешивая тёплые мысли и чувства восторга от лунного восхода. Золотистый ягель дивным мехом красил горную тундру. С замирающим дыханием, стылые камни, с небом проснувшись, согревали теплом прозрачное утро. Тихо рождалось дитя луны долгожданная Росинка. Охлаждённая морось сизых туманов в ресницах Рассвета немела. Тускло и несмело, не тая, от ветра дрожа, Росинка развесисто и чисто бирюзой улыбалась.
В капле Росинке на тоненькой травинке, нарядно вместился свет звёздочек, ясное небо, тонкие высокие облака, слабый ветер и чуть просвечивающийся сквозь уходящие сумерки первый лучик Рассвета. Они в гости приглашали ослепительно молочную подруженьку Луну. В изящном лунном свете капелька ярко и роскошно сверкала, светло-синими бликами ярко искрилась. Чудное творение словно слеза, всем своим естеством излучала лунных радуг обломки переживаний. В зеркалах Росинки осторожно и тихо лёгкая Луна не намокая, сделала глубокий вдох и взмах, за взмахом приземлившись посредине горной и небесной тундры. Дрожа на тростнике от счастья, почти на цыпочках капля росы умывала нежное лицо свежего Рассвета.
- Ты блестишь? - спросил Рассвет. – От чего ладошки тёплые?
- От счастья, - ответила Росинка. - Я поделюсь.
Такой долгожданный Рассвет, забрав тепло, ускользал воровато, не смело, и лениво смешиваясь с туманной обманчивой мечтой. Холодное безразличие и равнодушие Рассвета ранило грустью озябшее сердце Росинки. Подаренный Рассветом прозрачный лёд греть сердце не мог.
- Замерзаю? - стонала Росинка. – Изморозь покрывает меня.
Прикоснувшись за край обычного льда, дрогнула одиноко в печали, с болью прятала стылые слёзы потускневшая Дневная Луна. К капле Росинки сквозь холод подкрадывался баюкая морозный сон. В промерзающей Росинке отсвечивала незамысловатая седина, как будто наяву свет далёких звёзд, движение луны и белесый свет. Сон белоснежный последних надежд, сгущаясь немой болью обжигал опустевшее сердце. Окутанная прохладой, прозябшая Росинка замерзала, медленно хрупкими гранями превращаясь в невесомый Иней. Серебряный воздух Рассвета звенел от мороза, игриво тундре щипал щечки. Оголённое золото тундры, вздыхая прохладу, медленно одевалась в пыль торжественно кружевную белоснежного Инея.
- Чарующий блеск? - спросил Иней. – Искрятся лучики?
- Твои объятья крепки, - ответила Инеем обвёрнутая Росинка. - Я в них оледенела.
В жемчужно иглистых таинственных грезах печально пряталась Росинка. Едва касаясь дыханьем любви очарование светлых кружев сновидения, Росинка осознала, что счастье льется изнутри. Боясь спугнуть не осторожно, она понимала, что ожидание впереди. С Инея сквозными колко плетёными узорами они в дыханием одним становились едины. Сон им снился в чувствах неразделимый. Бродяжка Дневная Луна, сквозь хрустальные кружева Инея в небе бела дня, бледным украшением светилась, любовь дарила вновь. По ломкому тонкому слою кристаллов белоснежного льда кочевали сошедшие с тропинки никем не приручённые Северные олени.
Комментариев нет:
Отправить комментарий