В горах Восточных Саян люди и звери ходят одними и теми же тропами в надежде найти друг друга и побрататься. Охотник старался молча с оленями кочевать по тайге, звери человеческий голос слышали и убегали. Владелец стада прирученных оленей на груди носил медвежью лапу подаренную родителями на день рождения. Оберег из клыков и когтей давал надежду обрести силу этого зверя, стать более внимательным и решительным. У подчинённого лишь солнцу человека была своя жизнь, у ведомого одним лишь ветром медведя своя, но часто зверь превращался в дух покровитель - дающий добыть охотничью удачу и исцелить недуг. Медведя на расстоянии от человека удерживали такт и учтивость. Медведь был сыном небесным, нисшедший на вершины гор охранителем таёжных ценностей и правдивого порядка, наказывающий людей за нарушение правил и запретов. Уважался медведь как древний основатель и наставник отцовского рода. Вечный кочевник на оленях относился к доброму и заботливому предку, как когтистому хозяину тайги, который хранил и использовал родовые обычаи, передаваемые в деяниях и поступках.
Мохнатых собратьев таёжник знал в лицо хорошо. Ведал берлоги и истории жизни многих из них. Медведица могла подойти бесшумно к таёжнику сзади, положив лапы на плечи - насладится видом неожиданного испуга. Если человек в панике не побежал, а в медвежьей игре подражал движениями косматой силачке. Она тёрлась об чесальный ствол или камни и лениво уходила, а он возвращал себе человеческий облик. Если побежал, у неё срабатывало чутьё - на добывание. Медведица казалась медлительной и неспешно всё делала, но была быстрой. При встрече таёжник оставался на месте, громко здоровался, а медведица кивала, оцарапывая кору с пихты и боковым зрением оглядывалась. Медведица была опасной, если человек выходил на неё с добычей - она её защищала. Избегая столкновения со свирепой медведицей, таёжник обходил места, где на деревьях собирались в стаю вороны. Там точно у медведицы лежал добытый лось или олень, а она находилась рядом. В поиске, выслеживании и преследовании добычи старался не входить в пространство между медведицей и отбегающими от матери медвежатами. Не нарываясь на неприятности, обходил стороной медвежьи свадьбы. Боялся таёжник драчливых молодоженов. В брачный период любопытная медведица, на тропах выбивала ямки ходульным шагом в сопровождении задиристых самцов. Сильнейшие самцы боролись вокруг самки, украшая шрамами напористых претендентов. Таёжник знал берлоги, которыми медведи пользовались по несколько лет. К хозяину тайги относился с уважением, не навязывая своё поведение. Красивый, сильный и умный зверь охотился, плавал, задней лапой чесал затылок и залезал на деревья. Стезя медведя была выше полета шамана, но прикармливаясь человеком - дикий зверь, не смог на воле существовать самостоятельно.
Ворон кочевал в поисках пищи, а медведица с медвежонком из последнего выводка строила берлогу под корнями и камнями расщелины далеко от места летнего обитания. Медвежонок девочка, которую медведица оставила при себе как будущую маму старательно помогала. Зимнее жилище выстилала мхом и сухими хвойными ветками. Со страхом в спячку ложилась, потому что из берлоги в случае опасности никуда не денешься. Накануне сильного снегопада идя на берлогу, запутала следы по болотам, петляла, кружила, залезла с хвоста задом наперёд, как бы давая понять, что она берлогу покинула. Медвежата родились крохотными. Закапываясь в густой материнский мех, искали соски с жирным молоком. Медведица кормила и ухаживала за детёнышами - чистила и вылизывала. Медленно обрастая шерстью, малыши набирались сил. Чутко сидели в логове и всё слышали, что происходит на поверхности. Острил крепкий клюв ворон на кедре, а человек, наткнувшись на запутанный след, подумал, что медведь куда-то ушел. Собака нашла берлогу с медведицей и ёрзающими медвежатами, по звукам и запахам, в отличие от спокойно находящегося в спячке самца. Таёжник запретил собаке лаем пугать сон медвежьей семьи и тихо увел её от берлоги. Он не присваивал чужой добычи, а помнил о клятве с поеданием кусочка медвежьей шкуры и не тревожил медведицу, а выслеживал исключительно медведей шатунов.
Умная медведица закидывала хитрые капканы камнями и спокойно поедала приманку, но она была уязвима в берлоге. Беспощадные браконьеры охотились с целью добыть медвежий череп для ограждения жилища от несчастья и болезней, подходили к любой берлоге, даже с медвежатами. Любители приключений и праздного отдыха не изучали зимовочное укрытие, а старались выманить оттуда животное. Медведица тихо сидела до последнего и хорошо знала на берлоге её легко добыть. Бродяги, утрачивая свою человечность, шуметь не унимались, и медведица выскочила из логова и прыжками бросилась в гору. Долго по заснеженной тайге её гоняли собаки, а встревоженный ворон сердито кричал. Люди превращаясь в зверей, не полезли в логово, а бросили на его дне осиротевших медвежат. Материнский инстинкт у медведицы развивался при воспитании медвежат. Потревоженная она ушла искать новое место для спячки, бросив детей на произвол судьбы. Таёжник не стрелял зверя в лёжке, а птицу – в гнезде. Добивал подранка, но не покушался на матку, притворно раненную, чтобы отвлечь опасность от детей. Не добывал охотничью удачу во время стихийных бедствий, наводнений, пожаров и при несчастных случаях. Наоборот, по зову сердца помогал ослабленным животным и не проходил мимо, спасая их. Таёжник не любил жестокую охоту, когда медведицу, только что родившую медвежат, выгоняли из берлоги собаками. Если медведицу спугнули из берлоги, то она в неё не возвращалась, даже оставив там малышей. Собаки, спугнув медведицу из берлоги, испытывая неприязнь к запаху, не лезли в логово трогать родившихся детей. Медвежата осиротели и погибали от холода и голода. Слишком маленькие, они самостоятельно не выжили. Наделённый даром чувствовать причудливые взаимосвязи первозданной жизни, человек нашёл малышей в берлоге и решил согреть сирот.
В покинутой берлоге услышал шорох и в ножны вложил острый нож. Закивал довольный ворон, тяжело взмахивая крыльями, набрал высоту. Заглянул в логово и увидел блеск потупившихся влажных глаз. Нагнулся в берлогу глубже. Испуганный медвежонок найденыш боялся, но с трудом приподнялся, жалобно и протяжно заскулил. Собаки могли в любой миг его задавить. Тихо вздохнул человек и полез в берлогу забрать окоченелого недоношенного медвежонка. Пугливый звереныш дрожал от ветра и при свете утренней звёздочки пристально смотрел человеку в глаза, словно в своё отражение. Отчаянный кроха был истощен, бока его впали, был пересушен нос, он потрескался от обезвоживания и чувствовал себя ненужным. Таёжник боялся, что его не сбережёт. Малышка, настоящий сибирский медвежонок, даже пить оленье молоко не мог. Уткнулся мордочкой в лапки и чуть слышно плакал. Сильно боялся собак, они смотрели на него как на добычу во время охоты и сердце таёжника застонало. Таёжник ослабленного малыша погладил и взял голой рукой. Прижался к шершавой ладони найдёныш-ребёнок. В объятьях тёплой души взъерошенный малыш свернулся в клубок и заснул крепким сном. Чувством сострадания он согревался. Человек положил медвежонка за пазуху поближе к сердцу. Медвежонок-сирота мог быстро привыкнуть к человеку, а повзрослев выходить к стойбищам и выпрашивая объедки. Таёжник спешил, чтобы плохое привыкание не произошло, побрёл искать новую берлогу медведицы с малышами. В глухом буреломе нашёл деревья и кусты, покрытые желтоватым инеем, значит рядом берлога. Вблизи берлоги не было звериных следов, так как звери, боясь медведицы, далеко обходили опасное место. Таёжник долго прислушивался и заглянул в чело берлоги, засыпанное сверху снегом. Медведица с медвежатами лежала головой по направлению к выходному отверстию, похрапывая, глубоко дышала. Она свернулась в берлоге клубком, уперев голову в грудь и скрестив лапы перед мордочкой, а рядом барахтались малыши.
Через устье берлоги таёжник аккуратно подбросил малыша в берлогу-приют, где кипела семейная жизнь. Приёмная мать-медведица во сне нюхнула малыша, заурчала ласково и зевнула. Согласилась, что маленькая медведица не помешает приплоду в семье. Перед залеганием в зимнюю спячку медведица набрала хороший жировой запас и решила удочерить чужого ребенка. Мягкий хвойный пол пружинил при сдавливании от самой медведицы, которая во сне неловко повернулась и мягко придавила малышей во сне. Медвежонок из последних силёнок пополз к усыновившей его матери, в любви и ласке кормиться среди кричащих и ворочающихся маленьких медвежат. Терпеливая медведица с молоком частицу души своей отдавала и теплом своим согрела всех. Медведица ласково приёмного медвежонка качала. В берлоге питаясь молозивом, быстро оживлялся с пузатеньким животом подкидыш. С приемной семьёй кушал, спал, сопел и лечил кашель подброшенный кроха, с надеждой дожить до весны. Жизнь в берлоге шла своим чередом, медвежата, причмокивая, мирно сосали молоко, изредка нарушая привычный покой - сыто икали сквозь сон. С началом таяния снега от солнца, появились первые проталины и зашумели первые незамерзающие ручьи. Оживлённый гомон перелетных птиц вывел из спячки животных. Надежды прорастали в сердце ворона, а бурундук вылез из норы и сладко потянулся. Первыми берлоги покинули медведи. Охотиться уходили самцы и упорно гонялись за исхудавшим лосем. Отталкивая волчью стаю, по запаху тропили сохатого - стараясь добыть, а ворон показывал им тропу. Медведица с медвежатами выбирались на воздух после зимней спячки позже, когда в тайге появлялась первая черемша, а у медвежат выросли молочные зубы, попробовать вкус зелени и насекомых. Медведица гуляла со всем выводком, а нянька помогала медведице заботиться о последышах. Присматривала, пестовала младших братьев и сестер. Медвежата искали пищу вместе с матерью и нянькой, обращая внимание на всё, чем можно подкормиться. Питались растительностью, собирали шишку-паданку и добывали запасы птиц-кедровок, спрятанные в норках во мхе. Поднимали коряги и раскапывали муравейники. Сильно голодный самец не принимал участия в воспитании потомства и пытался пугать малышей, но медведица прятала детенышей, и прогоняла медведя. Очень мощными лапами с огромными когтями медведица, срывала кору с деревьев, помечала свои угодья, рычала голосом разозлённого ворона. В этой тайге могла охотиться только она с медвежатами, а гнездится вороны.
С громким треском озорники медвежата, стремительно вскарабкались на могучий кедр. Птенец выпал из гнезда, а вороны закричали, привлекая на помощь сородичей. Чёрненькая дотошная и любопытная маленькая медведица на камнях нашла птенчика и вернула его в гнездо. Ворон от радости запел рябчиком. Заботливая мамаша, наблюдала, кормила молоком и давала свежую пищу, чтобы медвежата набирали вес. Мать охраняла, обучала искать пропитание, купаться, скрываться и охотится. Медведица забиралась к скалам по заснеженному склону, а медвежата лазили вслед за матерью, соскальзывали и съезжали в ущелье. Детки вприпрыжку бегали, толкались, боролись, живо изучая окружающих их зверей. Медведица нервничала из-за летающего у отвесных скал филина, чующего запах добычи. Пернатый зверь подлетал к семье, но приёмыш-малышка смело защищала братьев и сестёр. Сама судьба, казалось, стремилась сделать приёмыша своим избранником. Взмахом лапы малышка ловила глухаря, а ворон прилетал к обеду, отступал на шаг и разжимал в когтях угощение. Любопытная малышка попадала в капкан, от боли прижималась к маме, а медведица кривым когтем осторожно её из ловушки спасала. От всей души сочувствуя, ворон - вздыхал. Маленькая медведица жаром тлеющего пожара обжигала лапы, сутулясь мама зализывала ожоги, а ворон радовался нежному маю. Медведица приёмыша баловала, поскольку в нём души не чаяла. Малышка не тонула в ледяной шуге и не боялась бродячего огня. Провидение, испытывало маленькую медведицу на прочность, а ворон краем глаза присматривался. Медведица учила в туче радужных брызг малышку нырянию и помогала подняться из воды на берег. Дрожала от страха и отчаяния главная седьмая душа малышки, но плюхалась в ревущий поток водопада. В воде она опиралась на отражённый блеск упавших с неба звёзд. В созвездиях купалась малышка и ловила звёзды. Собирала золотые звёздочки и в ладошках относила к медведице с ними играть. Медведица просила отпустить звёздочки на небо иначе они не смогут светло летать и ворон их склюёт. Мать звезд ждала возвращая их на седьмой круг. Намокшие звёздочки, освободившись от воды, в лапах маленькой медведицы искрились сильнее, освещали темнеющее небо, устремляясь вверх небесного тела. Мама медведица и маленькая медведица наблюдали за звездочками, взлетающими на небосвод, занимать свои места в россыпи звёзд. Ночью обязательно искали на небесной шкуре яркие созвездия, гуляющие рядом с Матерью звезд - Большую Медведицу и Малую Медведицу и зимой в берлоге видели их в чудесных снах.
Под небом когтистая хозяйка тайги с медвежатами в покое встретила две весны. Ворон считал влетающих воронят, а медвежата подросли и окрепли. Начались медвежьи свадьбы и семья распалась. Медведица жир на зимовку набрала и берлогу устроила. Новой весной человек узнал в медведице медвежонка-приёмыша. Она перезимовала и вышла из берлоги, оставляя на деревьях след когтей. Бродила по мшистым кочкам клюквенного болота, заботилась за тремя малыми медвежатами. Радость нахлынула на человека, что зверь прожил в тайге дикой жизнью несколько лет. Медведица могла погибнуть в раннем возрасте, но выжила и принесла потомство. Успокоился ворон, на восходящем солнышке красивая молодая мама собирала летошнюю ягоду, а медвежата ловили в талой воде отражённый блеск Утренней звёздочки.
Комментариев нет:
Отправить комментарий