Таежник Чогду верит в чистоту снегов, и в глубину небес бездонных, и в амулеты светлых снов, и в высоту гольцов покрытых галькой. И в тайну протоптанных в тайге счастливых троп. Мощенная камнем тропа шла по хребту Хан-Бургут. Она петляла по высокогорной тундре и огибала нависшие над скалами снежники. По берегам ручьев, бегущим с ледников, росли жарки, можжевельник, кедры, карликовая березка. Пели птицы. Воздух был наполнен чудесным ароматом Саган-Дайля.
Таежник внимательно вглядывался в свою тропу. Она была каменистая и извилистая. Тропа шла и под гору и в горы. Упорно устремляясь вверх по крутизне по переплетающимся корням, цепляясь за изгибы сучков и ветвей. Подобно звериной, тропа петляла сквозь буреломы и чащи таежных дебрей. Под шквальным ветром и через потоки талой воды. Иногда она была чиста на альпийских лугах покрытых цветочным ковром. Тропа пробиралась вдоль отрогов гольцов, поросших густым кедрачом, мимо водопадов, застывших потоков льда, светящихся чистотой своих вод озер и рек. Терялась в болотах и каменистых осыпях. Преодолевала горные перевалы и бурные реки. По заснеженным сплетениям горных хребтов, через заломы, глубокие ущелья и каньоны, по покрытой мхами каменистой тундре, от чума к чуму, от стойбища к стойбищу. Па нее неожиданно крупными хлопьями валил снег. И мягко падала хвоя и прошлогодняя кедровая шишка. Встречались препятствия, валуны, каменные россыпи, туманы и заросли багульника, жимолости и курильского чая. Пугали дикие звери, росомаха, рысь, медведи и изюбры, да ещё и тучи сгустились так, что закрывали солнце и гольцы. Облака в небе были ниже тропы, а стихия бушевала над тропой. Шторм и грозные молнии стояли во тьме, и таежнику стало ужасно страшно. Состояние Тропы напомнило таежнику течение его жизни без любви. Таежник вспоминал Тофаларочку и молча, молился о ее счастье, прося священные Саяны вывести его из тьмы. Тянулась его нежная душа к свету и любви, и он сделал шаг навстречу вершинам. Взбирался, цеплялся за скалы таежник и делал остановки, присматривался к развилкам, принимал важнейшие решения, и пошла тропа к свету. Саян услышал его и вытащил из тьмы и осветил его рисунок жизни. Внутри сердца таежника наступил мир и покой, совесть стала чистой, и снаружи небо светлело, и видел впереди невероятную красоты местность, наполненную миром и покоем. Уходило время, дня сражение, ночи поражение, оставляя в сердце, нежное чувство и хорошее настроение. Радости блеск, живопись красок, в зеркальном отражении.
Мир напоминал то, что он желал в мечтах и создавал в воображении таежника у кочевого костра на стойбище. Желание становились сильным, приходил выбор новой тропы, превратить все горы Священных Саян в удивительный прекрасный мир. Таежник выбирал в мыслях любовь, он осознал принципы и ценности преданности своей Тофаларочке. Мысли о любви приносили мир в ум, гармонию и делали таежника ищущим счастье. Вечное движение становилось смыслом жизни, через испытания и обновление. Если таежник выбирал в мыслях страх, не молился о счастье, тропа приводила таежника к жадности и недоверию. Тропа таежника выглядела гладкой, но трудно было идти и дышать до вершин. Он скользил и скатывался вниз, ноги тонули в вязком болоте, не имея опоры, рукам не за что было зацепиться. На мгновение забывал Тофаларочку и отходил сердцем от света, вновь погружался во тьму. На него смотрели пристально глаза любимой, отражением черной ночи и метели, бежали и улетали с каждым вздохом, в пространстве время с каждым выдохом. В игре теней, материи нетленной, на нежном лике, зрачки и блики, в них тайна в глубине, творца дыхание, радость созерцания, сияющее озарение, нетленные видения. Таежник проверял путь восхождения, и возвращался к вершинам духа мечтая познать мир, и взглянуть внутрь себя. Перед ним открывалось много направлений, он искал тропу к собственной сущности. Сердцем, выбирая тропу своей судьбы, верное направление в жизни. Немыслима таежная тропа без кочевого таежного оленевода, для него она становится смыслом жизни, стимулом к развитию и поиском счастья. Желая счастья Тофаларии, таежник не говорил много слов. Молчание быть частью молитвы к Священным Саянам. Тропа меняла направление и шла по Булгутуйскому хребту к истоку реки Хадама. Менялась жизнь и мысли таежника, тропа помогала в трудную минуту, уводила от преследования трудных воспоминаний. В минуты расставания с любимой, таежник уходил по тропе, словно в звездное небо уходит заблудившийся рассвет. Прощание с ним Тофалароки было очень нежно. Больно кочевать одному, без любимой. Он чувствовал, что виновен пред ней, вспоминая слова, голос и подаренный амулет. Глаза таежника застилали слёзы. Догоняли, торопливые мысли, пульсировала не унявшиеся в сердце тревога. Тяжело уходить от протянутых рук грусти тихой безмятежности. Необходимо было полностью постичь кочевой удел. В туманной Саянской дали, от одиночества амулет и образ Тофаларочки оберегал его до встречи. Не пугала боль разлуки. Таежник верил, что новая встреча жизнь вдохнет в отношения, в глаза сияние планет, в улыбку нежность лепестка, по челке дуновение ветерка. Тропа предназначала расставание, разлуку, но обещала встречу впереди, подарки с улыбками. Таежник охотился, промышлял много пушнины, имел хороший чум, оленей, преданных собак, охотничьи угодья и уважение. Старался, стремясь к этому, трудился без отдыха, но не стал счастливее. Знал, что деньги позволяют покупать необходимое, чум укроет от холода и непогоды, олень везет, куда надо по тропе, а уважение его рода в тайге и на Суглане. В заповедной чистоте, не тронутой преобразованиями кедры падали от старости, блестели жемчугом снега гольцов и золотился соболь, и он понял, что деньги нельзя кушать. Жадность и неверие не есть его путь, не его счастье. По таежным тропам трудно ходить, но на них свободно, легко и счастливо дышится влюбленным. Мудрость пришла не сразу, нужно было у Священных Саян просить это счастье.
Покидая уютный чум, спокойный мир стойбища, прошлое заставляло таежника тяжело признаваться себе, что он учился расставаться с любимыми, всегда по капле, по чуть-чуть, и не мог к этому привыкнуть никогда. Всегда болело и ныло сердце за жизнь его рода. Тропа не давала повторений свиданья, минутам счастья, мигу волнения. Сердце таежника билось над облаками в синей вышине, страдало и верило влюблено. Милая Тофа, как далекая звезда, всегда была в груди таежник и ждала его. Он жил, чтобы встречаться, и расставаться. Вновь в Тофаларочку влюблялся, чтоб возвращаться. И каждая их кочевая встреча, это встреча навсегда, до конца, на века.
В поисках таежного счастья, таежник ступал по Тропе Сердца, с надеждой на то, что такой путь станет и в будущем судьбой его рода. На звездных тропах искал таежник свой жизненный рисунок, познать стремился себя и мир и среди суеты сует нашел ответ. Кочевого таежного оленевода по тропам ведет вперед любовь к вольным просторам, в вечном движении зажигая новый рассвет.
Комментариев нет:
Отправить комментарий