Старый таёжник рассказывал, что Северный олень и живительный куст багульника, усыпанный яркими солнечными цветами – супружеская чета, любовью осенённая странствующими духами дарующими жизнь. В этих целительных цветах горной тундры родился маленький оленёнок. Солнечный хвостик, солнечные ушки, в веснушках носик и спинка – настоящий красавец, с пятнышком, как звездочка, на голове. Он любил Солнышко, и с рассветом первые шаги сделал за ним по каменистой тропинке. Светлей в горах стало, лилово-розовыми цветами цвёл багульник, но беспечный оленёнок, с восторгом терпкий аромат, вдыхая, удивлённо посматривал куда-то вверх, где птицы, словно горные духи низко летали, приглашая в горы поиграть грозу.
Далеко в небе грохотал бродяга гром, нараспашку сверкали молнии, предупреждая оленёнка о том, что в первый день его жизни приближается первый ливень. От радости и от изумления у раскрытого настежь неба, оленёнок сжимался в солнечный клубочек. Крепко жмурил глазки и понуро прижимал ушки. Последний солнечный луч, убежал виновато с летящим из-за моря караваном гусей и сразу стемнело. Вспышками озаряли тундру зигзагами танцующих молний. Свежестью ударил тугой ветер в лицо. Оленёнку стало страшно, снег последний смывая, с размаху по багульнику тундры густо хлестнул ливень. Промокшему оленёнку казалось, что гроза бушевала, с силой сталкивая лбами тяжелые тучи. Замер крик оленёнка гром грохотал прямо над ним. Ворча и сердясь, гром, катался на облаках по всему краю чёрного неба, спрыгивал на вершины гор и скользил по снегу мечтая стать грозой. Осыпалось перевёрнутое небо, и дождь лил по дождю.
От обиды оленёнок беззвучно, безмолвно стал метаться, словно обгоняя косохлестый дождь, в поисках скалы, под которой, мог бы укрыться. Попытался свернуть с тропинки, и был обожжён разогревшимися до пламени жжёнными камнями от удара молнии. Камни сыпались и факелом воспламенялись. Дым огорчения черным столбом перемешивался с проливным дождём, обгоняя вечно темно-синие тучи. Завернутый в мокрый ливень и следы ожога стал оленёнок задумчив и немного сутулым, словно выжатый отстранённый камень. Страшно напуганный ужасом бури, поскользнулся и упал в воду утонувшей тропинки, но не стал ждать грустного конца безумию. От испуга вскочил и побежал устремлённый сквозь потаённый ворох мокрых цветов и листьев. Снова упал в теснине гор мрачной небесной тундры всхлипнувшим сердцем. Встал, но отступившись в стремительном беге, снова сминая дыханье падал в ноги неземной любви молнии.
- А есть ли цель? - думал испуганный оленёнок. - Сумею ли дойти?
Лил безудержный ливень сплошной стеной вязкого мрака, гневно гремел гром, и своевольно сверкала молния. Сердце странника распускало слюни, в нём бились соединённые сомнение и вера. Мысли умилялись и размокали в воде сомнений. В испуге колебаний жадно смотрел на мимолётный след молнии и потерял тропинку. Заблудился в густой темноте шатаний между небом и тундрой, но не растерялся, а прижавшись к багульнику, стал ждать, когда вспыхнет пламенная молния. При вспышке молнии опускал глаза и в неясных очертаниях и проблесках искал уверенно путеводную тропинку. Восхищаясь напутствием молнии, силой и ярким светом, счастья свет в себе искал без промедления.
- Гроза не может длиться вечно, - думал оленёнок. – Я найду потерянное Солнце.
Не раскисая, решительно побежал вперед, навстречу неизвестности, которая должна была открыть ему тайну пронзительного небесного плача. В густой темноте ощупью бежал, не чувствуя движения. Не чувствовал ни горной и небесной тундры вокруг, ни наугад вонзающие струи и ручьи в его тело. Подставлял мордочку под колотивший с размаху ливень неимоверной силы и в первый раз плакал вместе с небесной тундрой, проживая что-то своё, личное, возможно сочувствие, сопереживание, честность. В проливном обжигающем потоке, слёзы радости и боли, не от усталости, и не от пережитого, не были видны никому. На ощупь влажная, вместе с оленёнком сентиментально, чувствительно и искренно изнутри раздроблено рыдала гроза, не скрывая слёзы роняла на цветы и листья багульника.
Бежал вперед наугад, что бы ни случилось, не понимая этот мир, вокруг. Бежал долго, долго и время не имело значения. Вскоре вдруг полоса дождя внезапно кончилась, и он увидел, на миг один короткий, как забрезжил свет вырвавшегося из-за тучи Солнца. Обострились все чувства резкими, слепящими вспышками у оленёнка. Жажда света, была сильнее отчаяния. Сердце билось, задыхалось и на кусочки разрывалось в борьбе за свет и это то, что было ему нужно. На краткий миг в солнечном свете, через радость и счастье, появлялась манящая, неведомая, прекрасно цветущая даль багульниковых откровений. Оленёнок принял это явление чуда за знамение и направился навстречу спасительному свету. Озарением разума и сердца, была тьма незнания, непонимания рассеяна. Оленёнок дошёл до грозового предела, и по-новому взглянул на небесную и горную тундру и на себя. Мир кругом прояснился, когда луч солнца косо упал на слякоть багульниковой тропинки.
Мечтатель оленёнок шёл по потаённой тропинке, сотканной из счастливых мгновений и каждый раз, когда за спиной вспыхивала молния, грохотал гром и моросил дождь, останавливался, смотрел на небо, улыбаясь. Во время бури оленёнок пытался выглядеть красиво и восхищаться силой громовой и ослепительными линиями молний. Он мечтал переступить горизонт и догнать небесную тундру, чтобы слиться с сияющим солнцем. Он бежал к цели. Озираясь вокруг в ожидании света, он стремился к свету, и сам того не замечая, стал отражением света, преобразившимся светом, оживляющим и освещающим всё вокруг в горной тундре.
Гроза наигравшись, неспешно ушла бродить неведомо куда с горными духами. Сквозь рваные остатки клочьев облаков светило приветливо солнышко на нежное, изысканное и нетерпеливое цветочное счастье. Смирился оленёнок с фактом своего рожденья. Вдохнул полной грудью чистый и свежий воздух, пахло изобилием целебным багульника. Ярко цвели и блестели дождем омытые лепестки. Солнце, увязнув в нектаре цветков, выглядело немного по-другому. Обновленное светило, словно заново рожденное, стало прекрасным, еще более ясным и чистым, чем прежде.
Лепестки небосклона, раздвигая, шёл по цветущий тропинке оленёнок с солнечным хвостиком, солнечными ушками, в веснушках носик и спинка – настоящий красавец, с пятнышком, как звездочка, на голове. Шёл твердым, уверенным шагом, не замечая, что он пропитанный бурей и озаренный солнечным светом, был тем пробуждающим светом, что разгонял вокруг тьму и усмирял грозу. Он размышлял, принимал решения, надеялся, верил и внутренне освещённый открылся цветастой тундре и самому себе, что жизнь чудесна и прекрасна. В играх жизни багульник, дождь и Солнце приветствовали и понимали его счастливое дыхание, выражение чувств и что он совсем не случайный прохожий.
Комментариев нет:
Отправить комментарий