Поверье о Прекрасном изюбре ходило издавна в Саянских горах среди кочевых таёжных оленеводов и охотников промысловиков. Его изображение красовалось на наскальных рисунках, выбитых на каменных полотнах счастья и удачи таёжниками в сценах охоты в глубокой древности. Могучий и грациозный, с золотыми рогами, он покорял сердца очевидцев. Никто не мог его ни ранить, ни остановить. Рассказывали, что тот, кто сможет изловить его, обретёт несметные богатства и славу на всю свою жизнь. Не знающий усталости Благородный изюбрь преследующих, желающих найти и поймать его, приводил в прекрасный сказочный мир общения с Духом охоты или изматывал и губил.
В своем родовом урочище таёжник бесхитростно охотился на диких оленей ради пропитания, а другие залётные звероловы охотились ради трофеев в виде рогов и шкуры. Мясо оленя таёжник употреблял в пищу, считая его очень вкусным, а алчные заезжие охотники просто вешали рога в своих охотничьих дачах, перед друзьями отвагой погордиться. Таёжник охотился на оленей разными способами и в разное время года с собакой, с манком, на солонцах и с подхода.
Очищал площадку, делал углубление в поваленном стволе дерева и заливал его водой с солью. Недалеко в скраде ждал прихода диких оленей на солонцы.
Во время гона оленей, когда самцы находились в поисках самок, и таёжник охотился пробираясь по заваленному деревьями распадку по направлению раздавшегося рева и при помощи берестяной трубы ревел в неё. Звук трубы издавал по тону выше, чем рев оленя. Не пугая самца выходить на поединок, ведь, чем ниже рев, тем сильнее самец. Сидя в засидки после первого свиста, олень не убежал, подманивал еще раз. Возбуждаясь, ломал рогами кустарники и молодые деревья олень подходил на свист. С диким ревом делал точки, разгребая копытами землю собираясь защищать своих подруг от посягательства молодых самцов. Изюбрь принимал таёжника за соперника и не убегал. Иногда на реву натыкался на медведя, который так же, как и таёжник, скрадывал изюбра в пылу любовных схваток теряющего осторожность. Иногда встречал стаю волков, которые окружали в брачный период ревущего быка и охотились на него.
Не браконьерствовал на снегоходах. На них добирался на место охоты, но не загонял животных зимой в глубокий рыхлый снег и по некрепкому насту. Если встречал в нескольких шагах, оленёнка, абсолютно беспомощного, который между кормежками, не убегал от опасности, а в зарослях, затаившись, ждал маму, проходил мимо. Охоту на оленя таёжник не считал развлечением и не брал с тайги лишнего и не добывал более двух изюбрей в год. Несмотря на то, что охота это единственное за счет чего могли в далёких Саянских горах люди выжить в течение многих суровых дней.
Таёжник, если чувствовал, что способен очистить и открыть своё сердце, говорил с Духом охоты, что бы он, не отвернулся. Никогда не хвастался добычей, помогал, чем мог, беднякам и сиротам, не нарушал обычаев предков. Остерегался внезапно упавшей с неба играющей удачи, считая, что ничего человеку не дается даром. Терпеливо изучал повадки животного, просил разрешения у Духа, чтобы он пустил его на охоту с подхода. Эта охота требовала большой внимательности таёжника. Опытный следопыт осторожно выслеживал и подкрадывался к оленю против ветра, чтобы он не почувствовал человека и не убежал. Любил охотиться в местах горных перевалов или перемычки леса. Мог сидеть в засаде часами, ожидая близкого приближения чуткого и быстрого зверя. Испуганный олень ни когда не возвращался на обычное место. Этот вид охоты для таёжника был наиболее сложным. Охота требовала от таёжника быть в хорошей физической форме и уметь хорошо ориентироваться на труднодоступной местности. С подхода всегда охотился в одиночку, без собаки и при свете. Такой вид охоты позволял остаться со зверем один на один и слиться в чистым сердцем с первозданной природой.
Благородный изюбрь, подошёл к месту засады таёжника на небольшое расстояние. Прекрасный и сильный зверь вышел на мыс и заслонил Луну. Стало очень темно, и вечер превратился в кромешную ночь. Луна заметила охотившегося с подхода таежника, и покровительственно окрасила изюбря в незаметные оттенки на фоне горной растительности. Но таёжник слышал, как долго наполнял себе живот сочной травой листья смородины и осины олень, становился тяжелым. Олень ел медленно, жевал долго и зубы его в это время гремели, привлекая хищников. Олень кормился, и замирал, если поднимал голову или начинал прислушиваться, оглядывался и смотрел по сторонам. Любой шорох мог спугнуть животное. Он досыта наелся и не готов был быстро и долго бежать и оказался в страшной опасности.
Против ветра волки, терпеливо подкрадывались и дожидаясь оленя, прячась за деревья, камни и утесы. Опытный вожак кинулся в стремительном прыжке к оленю первым. Острыми клыками слегка ранил оленя и отскочил, пропустив вперед молодых волчат. Первый волчонок пошел на разведку и угодил в стальную петлю браконьера. Молодые волчата подобрались ближе и кинулись на оленя. Сильный бык отбивался, но легко раненный побежал вверх, в гору. Отсекая оленя от спасительного озера и загоняя оленя в каменные россыпи к обрыву, второй молодой волчонок, увлёкшись охотой, угодил в старую ловчую яму у заброшенных солонцов.
Спасаясь от стаи волков обучающих молодых волчат охоте, олень заскочил на скалу, с трех сторон отвесно обрывающуюся в ущелье, недоступную для хищников и осмотрелся. С четвертой стороны олень мог легко отбиваться от молодых волков копытами и рогами. Волки в ожидании ошибки оленя держали его на отстое, небольшой площадке на скалистом обрыве с опасными камнепадами. Третий волчонок старался помериться силами с нервным оленем, в котором проснулась агрессия. Они не играли, а устроили между собой потасовку, мерялись силами. Мощный олень давал отпор. Он приподнимался на задние ноги и бил волчонка передними ногами. Жертвой этого поединка мог быть не олень, а в необдуманной спешке нападающий молодой волчонок.
Не имея возможности достать жертву, волки решили караулить обречённое животное в тупике, пока оно не потеряет от раны силы и не свалится со скалы. Четвёртый молодой волчонок, в первый раз принявший участие в охоте, азартно кинулся на скалу по узкому скальному гребню, терраскам и попал под камнепад. Волчья семья вновь бросилась на штурм отстоя. Камнепад усилился, и волки отошли без крови, оставив оленя в покое. Истощенный борьбой, с изодранной шерстью, прихрамывая, еле живой третий волчонок бесславно отползал назад, и увидел таёжника, следящего за волчьей охотой. Над горой раздавался жалобный волчий вой, говоривший, что волки ещё не сильней таёжных людей и оленей. Задыхался в петле прыткий разведчик волчонок. Плакал придавленный случайно упавшими камнями азартный волчонок потерявший осторожность, взывал о помощи. Яма у отстоя была старая, и горячность волчонка накололась на колья. Изнемогая от страшной боли и обиды, не имея силы освободиться, тихо лежал под камнями страстно запальчивый волчонок. Зализывал раны яростный волчонок. Оставить раненных и беспомощных волчат на подкормку росомахе, медведю или другим хищникам считал таёжник большой постыдностью.
Красивое животное твёрдо стояло на скале с гордо вскинутой головой, на которой раскинулись ветвистые рога. В горделивой осанке этого зверя угадывались мощь и непокорный нрав. Он смело противостоял волчьим клыкам и никого боялся. Волки не решались повторно атаковать. Обладая огромной силой, раненый изюбрь мог покалечить не только волчат.
Эмоционально воодушевленный борьбой таёжник вспомнил предание древних предков, считающих, что души почитаемых зверей вечны и, добывая животных, сохраняй их. Он почувствовал, что покровитель Дух охоты уравнивал этот поединок и благополучно сохранял всем жизнь. С бешеным стуком сердца и любопытством, таежник осторожно прошёл мимо волчьей стаи и стоящего на отстое изюбря к придавленному камнями волчонку. Бедняга молодой зверь притих и смотрел на него глазами наполненными слезами. Таёжник поднял камни и освободил неопытного волчонка. Подошёл к ловчей яме с кольями и вытащил перепуганного волчонка. По хрипу нашёл и успокоил оскалившегося волчонка и снял с мордочки стальной трос петли. Счастливые волчата уползали к родной стае.
Для молодых волчат первый урок охоты на осторожность и терпение, закончился. В волчьей семье Старый вожак решил сделать вынужденное перемирие, чтобы все были целы и невредимы. Волки вместе с прихрамывающими, но крепкими на раны молодыми волчатами, уходили охотиться на серебристо-серую луну. Полная луна для волков всегда была любимое лакомство. И только когда от луны остается всего лишь один тоненький огрызок, они начнут вновь, охоту на благородного изюбря.
Раненый олень осторожно спустился с отстоя, пробежал по узкому мысу и нарочно переплыл бурный ручей и Оленье озеро, для того чтобы скрыть свой след. Изнемогая от боли, он много пил воды. Таёжник осмотрел след, не забрасывал ли зверь ногу в сторону, ровно ли бежал и не сбивался ли с бега, все признаки, показывали, что зверь легко и не опасно ранен. Таёжник и волки оставили раненого оленя в покое и не пугали. Олень далеко не ушёл, а откочевывал, вяло отбиваясь от мошки и комаров. Забился в лесную чащу, где отсыпался на лежке в укрытии, пока волчьи раны не затягивались.
Таёжник по обычаю стариков ленточкой отметил это особенно счастливые место и возвратился к своим одомашненным Северным оленям на родное стойбище, у горы с наскальными росписями на камнях счастья и удачи со сценами охоты на красавца изюбря. С каждым шагом больше было желание похвастать своей добычей перед охотниками глубокой древности, и тем сильнее он чувствовал угрызения совести. Сильно хотелось гармонии первозданной природы, но кушать-то еще больше хотелось. Зная правила и границы охоты, он не посмел создать опасности и надеялся, что звери в его урочище будут долго настоящим украшением дикой природы. Совесть и тщеславие не совмещались в огромном сердце таёжника. Выбрал таёжник чистую совесть и освободил изюбря и волчат, что бы тщеславие, не пленило его сердце на всю жизнь и не мешало разговаривать с Духом охоты Восточных Саян.
Комментариев нет:
Отправить комментарий