четверг, 24 августа 2017 г.

Росинка


      Оленёнок, свободный в своём выборе, по северному склону восходил на вершину застылой горы радость искать. Вела тропинка перемен тяжелым путем, надсадным и извилистым на восход. Он надеялся, что на вершине может увидеть недоступные Звезды, Луну, Солнце и они помогут узнать, что такое радость. От таёжной суеты потерял он это чувство. Грустный Оленёнок поднимал голову, бесполезно смотрел на небо, там он не видел звезд. Молчание неба надрывало безуспешную тревогу. Поднимался вверх, наугад, его глаза заливал пот. Он понимал, что звезды вряд ли вырвутся на волю к радости и наудачу искал кривую тропинку, ведущую к ним. Не торопясь вслепую шёл с единственной мыслью вселяющей силы любить небо, что потерявшаяся мерцающая звёздочка взойдет.

      Мелькнула горящая звёздочка, капризная удача была на его стороне. Сгорбившийся на непосильной тропинке Оленёнок залюбовался красотой мира и радовался жизни. Вдруг он поскользнулся, но не упал в глубокий каньон. Сначала испугался, но замерев, осмотрелся и удержался за край скалы. Оленёнок радостно улыбнулся от счастья. Небесная звёздочка тяжёлую тропинку осветила и не бросила его. В трудный миг и тёмный, светила, помогала преодолеть страх. Плечом к плечу и сердце к сердцу, открыв друг другу, несли они боль и все сомненья.

      - Зачем обрекаю себя на страдания? — спросил Оленёнок. - Для кратковременной радости?

      Оленёнку очень повезло. Иногда неудача, оказывалась настоящим везением. Оленёнок воспользовался этим невезением и вместе с ободряющей звездой любовался красотой, не забывая об осторожности потерять равновесие, оступиться на скользкой тропинке. Звездочка в трудный час была ему поддержкой и отрадой.

      - Буду ли счастлив рядом со звёздочкой? – сомневался Оленёнок. – Научусь сам быть счастливым, и радостью делится с другими?

      Они делились друг с другом своими переживаниями, секретами и маленькими радостями. Звёздочка каждую секунду радовалась и учила видеть радость вокруг. Оленёнок с удивлением почувствовал, что радость есть всегда и постоянно, ее нужно лишь различать. Оленёнок радовался каждому трудному шагу на скользкой тропинке. Даже минимальный подъем в лабиринте терзаний приносил счастье. В череде падений и остановок, с испугом заглянула звёздочка в изменчивые настроения глаз. Налету срываясь с неба, вычеркивая след, сгорала растерянно.

      Остерегаясь бессознательно верить радости, медленно привыкал брести от самого себя в затмение звезды. Во мгле ночной и в глупом сердце смутной звездой бескрылою померкла радость. Луна и Солнце не всходили, и грусть казалось пустяком, что в темень все погрузилось. Не воя от тоски, молчал печально про сердца муки с холодною темнотой. Оленёнок не огорчался, ведь он раньше испытал радость, и не собирался забывать взгляды горящей звезды. Если бы звёздочка не горела, не достиг бы он счастливой радости никогда. Оленёнок для звёздочки сочинял добрые новые ритмы и светло радовался. Он надеялся, что новым тёплым взглядом нежно прошепчет, срывая голос при встрече прямо в её сердце. С твёрдой поступью и каждой рифмою озарённая мечта становилась явью. Звёздочка зря не сдавалась, во мгле вздрагивая, тлела огарочком. Оленёнок решительно ступил на вершину и наградой вечною, путеводная Звезда разгоралась в ладонях осторожно и ласково с пониманием смотрела в глаза.
Острая гора была красива, в синей прозрачности неба. На вершине в воздушной чистоте было Гнездовье птиц в лёгких искорках света и осколках луны. Это было самым прекрасным местом на этой звёздной стене. Гнездовье возвышалась до звезд, где ветры видели Солнце. Горячее и ароматное светило еще собиралось всходить из-за горизонта. Укрываясь звёздным небом, стая птиц, взлетая, сообразила, куда следует направить свой полет. Небесные птицы с сильными крыльями летели в поднебесье навстречу солнечному ветру, через метель тающих снов. Чёрные гуси восторженно кричали, летя в стае и каждая птица, взмахивая крыльями, обеспечивали подъем для птицы, находящейся непосредственно за ней. Все пользовались подъемной силой, создаваемой впереди летящей и разрезающей путь, птицей вожаком, не выпадая из общей стаи и не пытаться лететь в одиночку.

      Один молодой гусь в пол взмаха крыла летал, боялся парить высоко в невесомой мечте. За выпадающим из стаи гусем, заботливый вожак покидал стаю и следовал за ним, чтобы оказать ему поддержку.

      – Разве ты не любишь Небо? – спросил его опытный и мудрый вожак. - Взлетай к нашим вечным мечтам.

      - Небо я люблю сильнее, чем птицы, летящие высоко вверху, - ответил осторожный гусь. – Вдруг небо трещиной сна обманет, отбросит на землю изменой.

      - Летать и любить надо безоглядно, - сказал уверенно вожак. – Летающим на треть крыла, необъятное небо будет неверно и ненастно, а ветер Звезд дунет в спину с другой стороны нашего солнца.

      Уставший вожак, в пол вздоха вернулся в конец косяка, и молодой гусь вставал во главе стаи. Чудо. В синее безмолвие радость вернулась. Молодой гусь почувствовал всю прелесть и красоту полёта. Он вспорхнул и поймал дыхание свежего ветра и счастья мгновенья. Вздохнул свободно, полной грудью и расправил крылья. Трепетно сердце гимн о свободе запело. Полетел попутным ветерком туда, где так ярко светило и сияло лучезарное Солнце. В бесконечности птицы ловили перьями лучики счастья.

      В мягких тенях тихого сна молодая и красивая раскаленная Комета, блистательной искрой золотой спешила из глубины космоса. Вольным космическим снежком блуждала во тьме среди жарких небесных светил и ледяных планет. Закованная в лед туманная странница, пугаясь солнца, свистела знойным вихрем, оставляя за собой большие пламенный газовый хвост. Среди мелких звезд красноватой чертой подметала скользкие небесные тропинки, стирая границы между мирами. В начинающихся сумерках, бродящая звезда сияла изумрудным светом, ярче лениво стоящей вечерней Венеры. Сквозь светящийся прозрачный хвост, хорошо просматривалось небо звёзд рассыпанных в пыль. Низкая Луна сверкала в полную мощь, о песчинки звёзд шурша. Обожженное небо Земли проходило сквозь метеорный поток небесной гостьи. Зажженная звездным дождем горела холодным свечением роса на горной тундре. Замерло замороженное время в бесконечности, все мечты замотались в снежный комок. Темнело закатное Солнце, окрашенное в багровые оттенки. Сон и явь приняли Комету за посланницу всех небес и загадали желания, надеясь, что пока звезда катится, оно непременно исполнится.

      Неожиданность появления в чёрно-зелёном небе заветного предка в необычном чтимом виде Кометы с двумя светящимися хвостами удивило таежника.

      - Сновидение за явь принимаю? – таежник, не пряча взора, спросил сон и явь. – Сакральная странница поведает историю сокровенных снов?

      - Небесное знамение! - сказал зачарованный Сон. - Вижу возвышенное небо, каким оно торжественно бывает.

      - Какое великолепие! – мило сказала чудесная Явь. - Холодный лед разожжет трепетный огонь.

      У кочующего по горной тундре таежника был лекарственный мешочек и амулет с частичкой неба разрисованный фигурками и точками планет. В самом центре амулета, находилось Солнце окруженное лучами. Таежник сравнивал амулет с небом и убеждался, что это явно плавное движение, было не сон и не выдумки. Хвостатая звезда казалась неподвижной на звездном небе, но таежник ежедневно отмечал на амулете ее положение относительно звезд, как отмеряют жизни мгновения. Комету насквозь пронзали лучи огромного и красного закатного солнца и ее освещение, усиливалось. Шар льда разогревался, а ярко-белые и красные хвосты, Солнечным ветром были направлены в сторону от Солнца. Вселенная дрожала в испуге ожидания. Началось удивительное превращение во мгле заснеженной. Замерзшая Комета расширялась, светилась, будоража воображение. В глубине прохладной глыбы льда было маленькое сердечко, живая росинка дочка космической ночи.

      В сердце Кометы жило только одно холодное огорчение. Она была одинока на небе, хотя звезды пели ей весёлые песни. Не радовала ее, однако, приветливые улыбки планет. Сердце ее было тихим и печальным. Чистой слезой незлобной скорбел брильянтик росинки. Засыпали космические дали, а густые туманы клубились над созвездиями, Комета увидела Солнце, одиноко кочующее по небу. Она собирала цветущие звездочки, астероиды и планеты. Не сдаваясь сну, Комета с восхищением по-детски смотрела в глубокие, словно озера, глаза Солнышка, не в силах напиться. В бликах зазеркалье зрачков безропотно тонула. Волнами бежали холода мурашками по коже при мыслях о запретных снах и яви. Сердце-росинка не любила тени, жаждало солнышко ближе узреть.

      Надменная ледяная Комета полюбила это светило, и каждый день с нетерпением ждала встречи с ним. Солнце так же, было одиноко на земном небосводе в космической пустоте. Блестящая Комета обольщала светило, светилась улыбкой, ласкало нежными дуновениями, вздыхало и пело. Услаждало самой нежной музыкой, самой прозрачно-невинной дымкой и укутывало в прозрачные одеяния, уносилась высоко и далеко-далеко на небесные тропы, превращаясь в звездочку, и возвращалась. С той поры каждую ночь можно было увидеть на небе странницу. Это была в лучах солнца купающаяся Комета.

      - Ты любовь разжигаешь во мне, - нервною дрожью клялась Комета. – Сердце тает и бьётся сгорающей искрой.

      Солнце, не давало ей ответа, одиноко оставалось в золотых лучах среди космических небес. Солнце не прощалось, но и дальше взгляда не подпускало Комету. Слишком явно прожигало границу, вдоль сердца Кометы трещину. Тихой болью выгорала любовь, в сердце росинки изнутри, без огня заревом пылая. И ледяная странница морщилась, перепутанные крылья, сложив, в сердце, скрывая огонь, по новому кругу сумрачных обрывов, начинала блуждать и кружить, новой встречи с Солнцем искать. Находила и снова теряла. В любовь с Солнцем не играла.

      - Скажи, что это случайная прихоть, и я забуду? – просила смущенная Комета. - Сделаю шаг от тебя и застыну.

      Тоской и грустью измученная и не в силах совладать ослепительно яркая звезда с длинным светящимся рубиновым хвостом, неотрывно смотрящая на Солнце падала в радость? Дивное сердечко росинка не отдыхало и не засыпало. Оно не зябло и не мёрзло, оно спасло Комету от леденящего холода. В умеющей открывать свету двери любви росинки отражением купался весь мир небесный, пытался согреться, растворялся.

      - Ты умеешь красиво мне сниться, - шепотом выдыхала признание Комета. – Нежно тревожишь мысли.

      Комета, без огня пылая, мыслями следовала за светилом по дорожкам, где бегало Солнышко. Задыхаясь, ощущала в нервах груди тугие лучи. Пробовала не любить, не получалось. Дрожала от холода. Наискосок напоказ летала. Их тропинки пересеклись во времени и пространстве. Замороженным льдом смотрела Комета на закатное солнце, по нему так вздыхала и страдала, в гранях лучей видела собственное отражение. Горячее сердце капелька-росинка без хлопот зимовала в глыбе льда. Приближаясь к спокойно-безразличному светилу сердце капелька-росинка, горело любовью, пылало и таяло. Холодный, твёрдый не тающий лёд и снег неустанно белой метелью мечтал жаркого Солнца лучи покорить.

      - Сердце замирает, ему в груди неуютно и тесно! – грезила наяву Комета. - Не могу загадывать и ждать. Воочию укради меня Солнце из ледяного плена вселенной и согрей собой.

      На миг, оставив дыханье, ворвалась в тайну залитую жарким огнем, забывшись, лёд влюбленного сердца, таял, выплескивая душевные слезы. Равнодушное светило затаившись, купалось в романтической дымке, жадно навязало свои правила, вскипело брызгами огня.

      - Мои мечты не явь, с тобой светило мы не вместе явно, - закрытыми глазами лепетала Комета. – Наяву безумно сердце рвется обожать мечты.

      Переливающейся на солнце глыбе льда врезаться в бессердечное Солнце не удалось, она внезапной болью вытянулась огненным хвостом, расстроилась, огорчилась. Теряя контроль невозвращения, Комета факелом летела в оранжевый жар к свету, но хрустящим льдом была разорвана вблизи звезды. За смелость неразумную, в объятиях полыхающего адского пламени, раскололась на осколочки невидимки. Сыпались звездопадом в золото одетые слезинки и льдинки. Сердечко жалобно сгорало огарочком упавшего счастья.

      - Снег горчит страданием, - задумчиво сказал унывающий Сон. – Опускаясь в бессонницу с запахом грусти, лед прозрачен и светел.

      - Гарь огорчения и слякоть плачущего неба приснились мне, - сказала мимолётная и неповторимая Явь. - Стало прохладно, остыла позолота. В раскаленных льдах согреем сердца.

      Согретая звездным дождем на границе горной тундры между сном и явью, прозрачным изумрудными брызгами разгоралась, алмазная роса. Негреющее солнце ускользнуло в дрожащую мглу. Охладевшее небо все созвездия зажгло. На крыльях ночных стали на привычные места искристые звезды и вновь родился особый свет не ставших явью сновидений.

      Русин Сергей Николаевич

      Книга "Ленточки странствий"

      Моя Тофалария

Комментариев нет:

Отправить комментарий