Со Священным амулетом Ветер Мыслей,
Сон Кара-Чогду на мхах Ишхэн Ехе-Нур,
Светлей снега на белках и ясного неба,
Сладкого пения птиц и весенних ручьев,
В предрассветной заре возле чума.
А рядом чутко лежат, преданные собаки,
И чуть дыша, осторожно, тише облака,
В туманной пыли гольца, ходят олени,
Бесконечно каменистым и мшистым тропами,
По отрогам Большого Саянского хребта.
"Ишхэн Ехе-Нур. Тофалария". (Унгуштаев Эдик, род Кара-Чогду). Тофалары. Портрет. Живопись. Холст. Масло. 80-60 см.
Моя Тофалария
Ласковый хищник
Год выдался урожайным на кедровый орех, и в родовой охотничьей тайге таежника Чогду стало много грызунов, основного зимнего корма соболей. Охота на соболя с первого снега пошла успешно. Снег в октябре, был не глубоким, и собака быстро загоняла зверька на дерево, а иногда ловила его. Найдя свежий след соболя, заново пускал по нему собаку, а сам двигался за ней верхом на олене. Собака Алактай, верный помощник и хорошо гнала соболя по следу. Если соболь уходил на дерево, собака садилась под ним и начинала лаять, подзывая хозяина. Таежник подъезжал не спеша, и не спрыгивая с оленя, прицеливался, стреляя в голову зверьку, чтобы не испортить шкурку.
Если соболь замечал раньше преследование собаки, укрывался в валежнике, дупле или каменных россыпях, то таежник, разжигая костер. Дым от костра выкуривал зверька. Затаившийся соболь, от запаха дыма выскакивал, и таежник его подстреливал. Если соболь задыхался от дыма, таежник его вытаскивал его руками. Если зверька не удавалось поймать, то охота продолжалась дальше, и таежник ночевал в тайге.
В начале декабря несколько дней шел снег и снежный покров оказался настолько глубоким, что добывать соболя с лайкой стало невозможно. Собака проваливалась в снег. И не могла достать лапами твердую почву. Ехать на Суглан было не возможно, все перевалы закрылись снежными карнизами. Таежник остался зимовать в горах, а для отлова зверьков решил поставить самолов. Чтобы приманить зверька, установил неподалеку в кедраче с естественным препятствием, кормушку с приманкой. Для этого забил, вышедшего из работы и не годного для кочевой жизни и охоты старого больного оленя. На его шубе, легкой, пушистой и очень теплой, стал спать, постелив на землю в чуме. А мясо использовал для корма собаки и для притравы зверьков. Подтащил и оставил часть туши у кормушки. Сделал большой круг по тайге на олене, потаскав привязанный за веревку небольшой кусок свежего мяса, чтобы зверьки по запаху, обнаружили приманку. С помощью лапки, ранее добытого соболя, сделал вокруг приманки отпечатки. Утром таежник подошел к приманке, по свежим парным крупным отпечаткам понял, что зверьки приходили к кормушке и можно на их тропках, поставить ловушку.
Характер соболя такой, что пробежав в одну сторону, обязательно вернется след в след. Капканы, смазанные специальной смесью приготовленной из змей, таежник поставил в снегу под свежий след, тщательно замаскировал и припорошил снегом. Заметая свои следы, быстро удалился и стал ждать. Прикормленный, соболь, без опаски подошел к кормушке и попал в капкан. Началась Сибирская пурга в день зимнего солнцестояния, но таежник решил идти осмотреть ловушку сегодня. Завтра можно найти лишь несколько клочков соболиного меха от драгоценной добычи, съеденной жадной росомахой или хитрой лисицей. Таежник подошел к приманке. В капкане бился драгоценный зверек. Изящный, красивый, с пышным и шелковистым мехом соболь. Попался редкий черный соболь, ведущий полукочевой образ жизни. Таежник любовался храбрым и подвижным зверьком. Взгляд зверька свидетельствовал об уме и любопытстве. На мордочке соболя сменялись различные выражения, и просматривалось желание выйти из трудной ситуации. Таежник показалось, что зверек просит у него помощи. Приспосабливаясь к самым тяжелым жизненным условиям, таежник, сам стремился выживать в суровых условиях и почувствовал сострадание. Вокруг бушевал снежный ураган и таежник на мгновение задумался и решил, на международных аукционах пушнины обойдутся и без этого красавца. Он никогда лишнее с тайги не брал и освободил зверька из капкана. Поврежденный ловушкой зверек не убежал, а лег у ног таежника. У ослабленного одинокого зверька много врагов в глухой тайге. Всегда соболем, могут полакомиться рысь и сова. Таежник забрал зверька с собой, решил подлечить и вернуть к таежной жизни. В соболях никто не видел домашних животных, только пушнину, а он принес зверька в чум, накормил мясом рябчика и соорудив гнездо с травяной подстилкой, приказал Алактаю охранять его.
Прошли сутки. Снегопад не прекращался. Втроем сидели в чуме, соболь и Алактай, грелись у костерка, вытянув лапки, а таежник пил чай и рисовал на амулете линии жизни. Внимательно рассматривал поворотные моменты прошлого. Спрашивал себя. Кто он на самом деле? Вспоминал свои самые счастливые дни. Время медленно текло, и недоверие зверька сменилось на любопытство. Соболь быстро привыкал к таежнику. Было в нем, что-то от ласковой кошки. Через несколько дней, соболь ел из рук, запрыгивал на колени за едой. Иногда осторожно покусывал пальцы таежник, настойчиво урчал, требуя на обед мясо рябчика. Он подружился с Алактаем, иногда проявляя к нему холодность и незаинтересованность. С ним не было проблем никаких, он не пахнул, не копал землю и не прятался. Все проверял в чуме, как старый хозяин, приглушенно урча. Весь чум превратился в пространство для игр. Отличный слух иногда заставлял выскакивать зверька под толщу сугроба, роя длинные подснежные норы и он быстро возвращался в чум длинными прыжками. Лесной красавец оказался ласковый, нежный, и очень игрив, проявляя наибольшую активность утром и вечером, зажигая своим азартом собаку Алактая и не давал скучать таежнику . Достаточно было повысить голос, темпераментный зверек быстро замыкался, проявлял недоверие по отношению к таежнику, но понимал, что делает что-то не так в данный момент, послушно исправлялся.
Закончился снегопад. В кедрачах сугробы выросли с человеческий рост. Перевалы стояли закрытыми, делая кочевые тропы не проходимыми. Таежник не спеша кипятил чай. Отлично развитое обоняние зверька говорило, что у него на обед будет рябчик и кедровые орешки, сухой шиповник и пчелиный мед. Нежно благодарил за угощение и обижался, если его не погладили. Словно игривый котенок, соболь любил, когда его нежно щекотали. От удовольствия, добродушный зверек весело смеялся, запрокинув голову с заостренной мордочкой. Зверек сильно привязался к таежнику и если тот выходил из чума за сухими дровами, зверек следовал за ним. Ходил за каждым шагом таежника, легко передвигался по рыхлому снегу, хорошо лазил по деревьям. Куда шел таежник, туда бежал соболь. Одинокий и замкнутый таежник, привязывался к новому другу с ласковым характером. Все трое чувствовали себя по-настоящему счастливыми. Окрепнув от жизни в чуме, ловкий и сильный хищник, стал в одиночку уходить охотиться. Пищух, бурундуков соболь ловил, подкарауливая на снегу, подобно кошке. По следу нападал или гонял зайца. По-хозяйски проверял запасы орехов, сделанные бурундуками, белками, полевками, кедровками. Сыто наевшись, соболь возвращался и валялся на солнце около чума или у костерка, урча совсем, как домашняя кошка.
Наступил март, погода становилась лучше. Таежник в воображении переносился в будущее, рассматривая небо, читал книгу приключений скрытую за замысловатыми узорами из звезд отраженных на поверхности снега. Таежник немного загрустил. Соболь полинял и выглядел тощими и поджарыми. Игры стали более сложными в зарослях стланика и среди каменных россыпей в мшистых кедровниках в верховьях рек, мяукая, он бегал с подругами. Соболь, увлекся гоном, с момента весеннего равноденствия местом его игр, стал родной дом, Саянская тайга.
Комментариев нет:
Отправить комментарий